Молчание слов
Лина Васильевна — из плеяды «шестидесятников», она ее, пожалуй, самый яркий украинский представитель. Иногда ее величают также украинской феминисткой ХХ века, но в последнее время чаще всего цитируется американский литературовед Джордж Луцкий, который однажды назвал Лину Костенко «царицей поэзии в Украине». Впрочем, к ней ярлыки не лепятся, хотя огромное количество попыток осмысления ее творчества — это длительные поиски самого верного определения ее феномена. Но разве может свобода вписаться в стереотип? Вот и получается, что, говоря о нынешней имениннице и ее творчестве, долго и мучительно подбираешь слова, и все, что приходит на ум, кажется банальным, «штамповым» и второстепенным. Поэтому просто начинаешь цитировать и в этом уже не можешь остановиться. Впрочем, об этом тоже лучше, чем Лина Костенко, не скажешь:
Страшні слова, коли вони мовчать,
коли вони зненацька причаїлись,
коли не знаєш, з чого їх почать,
бо всі слова були уже чиїмись.
Хтось ними плакав, мучився, болів,
із них почав і ними ж і завершив.
людей мільярди, і мільярди слів,
а ти їх маєш вимовити вперше!
Все повторялось: і краса, й потворність.
Усе було: асфальти й спориші.
Поезія — це завжди неповторність,
якийсь безсмертний дотик до душі.
Не будет преувеличением сказать, что огромное количество украинцев благодаря «дотику до душі» поэзии Лины Костенко смогли стать лучше. Понятно и то, что человек, пропустивший через себя творчество Лины Васильевны, никогда не назовет украинский язык сельским диалектом или чем-то малозначительным. Слово Лины Костенко по-настоящему завораживает. Не помню, кто сказал, что одно только написанное ею произведение делает для развития украинского языка в стране больше, чем любая государственная программа, но это действительно так.
«Нации не умирают от инфаркта. Сначала у них отбирают язык», — заметила как-то Лина Васильевна. Впрочем, символика «молчащего слова» так или иначе пронизывает все ее творчество.
Гуманитарная аура нации
Сейчас Лина Васильевна много работает. Уже готова верстка долгожданного многими произведения «Записки українського самашедшого». В нем автор рассказывает о своей эпохе. И, конечно, об Украине. Впрочем, у Костенко все — об Украине.
«Конечно, надеялся, что это будет нечто неординарное, но книга превзошла ожидания, — признался директор украинского издательства «АБАБАГАЛАМАГА» Иван Малкович. — Это произведение за пределами парадигматики современной литературы, это смесь художественной литературы, внутренних дневников и публицистики. К тому же написано оно от имени мужчины. Честное и глубокое сканирование современного мира. Очень актуальная и молодая вещь».
Как рассказала «Времени» подруга, коллега и пресс-секретарь Лины Костенко Таисия Шаповал, все желающие пообщаться с поэтессой могут прийти 22 марта в Украинский дом в Киеве, где состоится презентация нового издания ее исторического романа «Берестечко». Через неделю будет представлен сборник поэзии, а там и «Записки українського самашедшого» подоспеют. Далее — «Повесть о Гоголе».
Надо заметить, Лина Васильевна не тратит время ни на диалоги с властью, ни на интервью, ни на длительные переговоры с издателями. Ее в последние годы немного печатали, но подобное ее никогда не останавливало.
Она кропотливо и достойно вспахивает культурную ниву, говорит очень откровенно и ищет путь из прошлого в будущее: «за два ікси історії зачеплена,/на сто віків розмотую себе». А сверхзадача Лины Костенко действительно впечатляет — «создание и укрепление гуманитарной ауры своей нации».
Именно Лина Костенко с командой добровольцев собрала целую коллекцию «чернобыльских реликвий», спасая оставленные в зараженной зоне самобытные сокровища народного быта.
Духовная суверенность
Евген Маланюк писал в своих блокнотах еще в середине 60-х годов: «Даже у Драча есть нотки рабства, или подосновы. Даже у других. Даже у Рыльского. Даже у Хвыльового! Симоненко — это «лютий крик прозрілого раба». А Лина рождена войной, как Зеров, Нарбут, Яновский, Антоненко, Бажан, Пидмогильный. И тут есть наша цель: духовная суверенность. Украина в сердцах и мозгах. И этого Лине не прощают».
А вот как уже в новом тысячелетии определил роль Лины Костенко в истории украинской литературы писатель Юрий Андрухович:
«История украинской литературы всех прошлых столетий — это история несвободы и цензурных притеснений. В связи с этим это еще и в значительной степени история приспособленчества, трусости, предательства и соглашательства. А также не очень-то героическая история бытовых доносов, анонимных сигналов, парткомовского стукачества и тихого алкоголизма. Иными словами, это — история Союза писателей Украины, история их, писателей Украины, общества, их общности.
Лина Костенко не принадлежит к этой истории. Именно она — и никто другой — привила сотням тысяч украинцев непоколебимую уверенность в том, что цензура — это зло и преступление, а самоцензура равна самоубийству. Именно она приучала этих духовно мешковатых и от природы не особо предрасположенных к максимализму и резкости, а иначе говоря, не слишком смелых людей к тому, что слова «незалежність», «гідність» и «свобода» в украинском языке существуют не просто так. О ней циркулировали десятки историй — об ее дерзких репликах, безупречных афоризмах, рискованной жестикуляции, о всех этих плащах, шпагах, мантиях и с вызовом пронесенных на политические судилища цветах для осужденных.
Поэтому она, хоть и вся из историй, вообще не принадлежит истории, а скорее наоборот — будущему. Она его абсолютный слух. Поэтому ее оценки столь точны, а выводы всегда безошибочны: «Ми є тому, що нас не може бути».
«Забудьте все клише!»Лина Васильевна, что абсолютно неудивительно, очень внимательна к словам, и одно из главных выражений, которое она не любит, — «Україна встане з колін». А кроме того, Лина Костенко верит в нынешнюю молодежь, и вера эта закрепилась в ней во время «оранжевой революции», на Майдане.
«Если я еще раз услышу, что Украина встанет с колен, я выпишусь из украинцев, если украинцы это не опротестуют, — сказала Лина Костенко в интервью молодежной газете. — Молодежь никогда не стояла на коленях… Даже я в своем возрасте не стояла никогда на коленях. Мне, чтоб подняться с колен, надо сначала на них опуститься, а я не хочу. Я уже веду учет тех, кто собирается Украину с коленей поднимать. Кучма… Тигипко… Даже люди, которые мне глубоко симпатичны, тоже что-то говорили о коленях. Если нации все время говорят, что она «упосліджена», «меншовартісна», менталитет не такой, она спит, она стоит на коленях, у нее апатия, — идет абсолютный психологический демонтаж нации. Поэтому забудьте все клише. Они вам не нужны».
__________________________________
З.Ы. Легко говорить о неприязни к цензуре тому, кто априори не станет писать дрянь. Лина, вы неправы-цензура и самоцензура нам сейчас ой как нужны!
Страшны слова, которые молчат,
Что затаились и припали пылью,
И не понять, с чего тебе начать-
Их до тебя уже произносили!
Ведь кто- то ими плакал и болел,
С них начинался, ими завершая,
А ты их переворошить посмел,
Впервые вслух произнести желая!
Всё повторится - суть и красота,
Асфальт пробьет сорняк неугомонный,
Но рифма не касание перста -
Прикосновенье Вечного Закона.
корявый перевод Догм`ы